Калужница болотная
Когда на полой воде появляются первые водомерки, то радостная торопливость их действий понимается сразу: они спешат замерить ширь и даль тех зеркал, в которых отразится скоро золотое зарево калужниц болотных.
Весна к нам выходит из теплых талых вод, таящих в себе лягушачью икру и гребенчатых тритонов. Калужница болотная поначалу соседствует с ними, завязывая прямо в воде упругий зеленый узелок своего бутона. Распутать его может только солнце, до которого еще надо добраться. И вот русалочья трава начинает выбираться на воздух. Сделать это не так просто, ибо уровень вешних вод неуклонно повышается.
Но калужница болотная обгоняет рост паводка: кажется, что в шарики-бутоны до отказа накачан воздух, стремительно вздымающий их на поверхность. Наконец грань достигнута! Не успеет бутон от воды отряхнуться, как открывается весь - сполна, настежь! Какая-то ненасытная жажда жизни есть в этой желтой яркости, в этом первобытном великолепии.
Калужница - язычница, калужница - солнцепоклонница! Зацвела она - как затаенное выдала: единым выдохом, без оглядки. Молодая безудержность будоражит душу, полня все существо твое восторгами древними. Еще снежок раз-другой выпадет, испаряясь с лепестков огнистых; еще далеко до стрижей, до стрекоз.
Но дружный почин калужницы передастся всей природе, зародив золотую волну: катиться ей теперь но лугам, по долам, поднимая к жизни все новые травы. Исполнив свое калужница опадет, как зацвела: вся разом, в один срок.
Правда, будут еще изредка подниматься отдельные цветки, попридержанные на глубине половодьем. Но они - как напоминание о недавнем. Прибой качает у нашего берега уймищу желтых осыпавшихся лепестков, а потом неоглядчиво уносит их в даль, в безызвестность.